Осень показалась не знавшей другого времени года, кроме зимы, Астории фон Айнцберн, очень яркой. И сейчас она акрадкой постоянно поглядывала в окно, наслаждаясь видом желтеющей листвы. Ни тряский внедорожник, прорезавший лесь по неведомому ей маршруту к замку, и зоркий надзор горничных, не могли поколебать настрое юной беловолосой леди в красном платье. Изображать из себя очень послушную девочку перед теми, кто будет ругаться за плохое поведение - но когда Тори вела себя так, она вполне могла сойти за великосветскую благовоспитанную юную леди.
Горничные были построены по несколько другим принципам нежели горничные Илии - исполнительные и немногословные, они должны были лишь следить за юной госпожой, которая не в состоянии была о себе позаботиться сама, и одеть на нее ритуальное платье, когда придет время.
И сейчас этот ребенок в теле взрослой девушки, и могучий маг, которому опасно было доверить перочинный ножик, с нетерпением ожидал прибытия
- Как и говорил дедушка, замок полуразрушен, - девушка высунула голову в открытое окно и проинспектировала состояние замка, - А зачем мы сюда приехали?
- Господин Юбайцхейт сказал, чтобы вы воспользовались кругом призыва, который находится в замке, - четкий ответ одной из горничных.
И, пока служанки возились с вещами, Тори удалось от них улизнуть. Было не так уж и сложно - всего лишь выпрыгнуть из машины, и, увлекшись хрустом палой листвы под ногами, забрести ближе к мрачной громаде замка.

Холл представлял из себя чудовищное зрелище. Пробитая крыша, вынесенные ворота, пол-лестницы обвалилось, перила искорежены и погнуты. Астория испуганно застыла и оглянулась на двор, где шумно возились ее горничные. А затем, в смешанной с детский озорством решительности, прошла дальше, сворачивая к подвалу.
Иногда, подобно всем детям - и большим, и маленьким - Тори ощущала в себе потребность вести себя "как взрослая". И для существа, которое спустя год с рождения начало ходить и говорить, она уже была по-настоящему взрослой.
Дедушка с самого начала осмысленной жизни объяснял Тори смысл ее существования и то, как она должна достигнуть своей цели, если Илиясфиль не достигнет до нее Прикосновения Небес. Настолько убедительно, что она сама в это верила - несмотря на то, что слишком любила жизнь. И вот, в полутемном подвале она нашла выгравированный в плитах пола круг призыва, оставшийся еще со времен Третьей, а то и второй Войны. И даже слой пыли не смог скрыть очертаний идеальных окружностей со вписанными в них письменами.
Кивнув, как бы принимая то, что она должна была сделать сейчас, Тори достала из кармашка коробочку с обрывком зеленого плаща, полуистлевшим, но почему-то всегда приятным на ощупь. Кусочек ткани все еще хранил остатки заложенного в ней когда-то могучего волшебства. Затем менее приятная процедура - отколотой от платья золотой булавкой девушка сильно уколола себя за палец. На большее - разрезать руку, по крайней мере намеренно, она бы не решилась.
Тихий голосок ворвался в пыльную тишину - немецкие слова звучали певуче, точно стих.

- Das Material ist aus Silber und Eisen.
Der Grundstein ist aus Stein und dem Großherzog des Vertrag.
Schutz gegen einen heftigen Wind.
Schließ alle Tore, geh aus der Krone, zirkulier die Gabelung nach dem König.
Füll, füll, füll, füll, füll.
Es wird fünfmal wiederholt.
Nur ist es die volle Zeit gebrochen.
Satz.
Тори закрыла глаза и вытянула правую руку. На пальце уже набухла рубиновая бусина крови. Поднявшийся в подвале ветер бросил горсть пыли ей в лицо, Тори закашлялась, но быстро продолжила заклинание призыва.
- Du überläßt alles mir, mein Schicksal überläßt alles deinem Schwert.
Das basiert auf dem Gral, antwort wenn du diesem Willen und diesem Vernunftgrund folgst.
Liegt das Gelübde hier.
Ich bin die Güte der ganzen Welt.
Ich bin das Böse der ganzen Welt.
Du bist der Himmel mit dreien Wortseelen.
Komm, aus dem Kreis der Unterdrückung, der Schutzgeist der Balkenwaage!

Все тело девушки алым сиянием пронзила энергия: вспыхнули, пронзив тело внезапной болью, тут же погасли Командные Заклинания. Взметнулись в воздух белые волосы, отброшенные поднявшимся из ниоткуда ветром, но она стояла ровно, даже не закрывая глаз.
Самое торжественное и чудесное событие в ее маленькой жизни, и она не собиралась пропускать не секунды. Ведь кому как не гомункулам знать насколько ценна и коротка жизнь, даже такая, искусственная? И как нужно ценить каждую ее секунду.
два сияющих золотых огонька - пронзительные, горящие глаза. Почти физически ощутимая аура благородства... и что-то еще, точно поймавшее ее невидимым арканом.
Магическая энергия в теле Тори откликнулась мгновенно, вступая в сопротивление с неведомым ей магическим влиянием, но тут же отхлынула, ведомая ее волей. Совершенно не понимая, что случилось, девушка тряхнула головой. Тело как будто сообщало, что случилось что-то не очень хорошее - но ощущение было приятным, поэтому она не стала сопротивляться. Ведь как то,что приятно,может быть плохим?
Шагнув перед, она кивнула, осветив улыбкой полутьму пыльного подвала.
- Да.

Торжественность момента заставила притихнуть, Тори зачем-то спрятала руки за спину как нашкодивший ребенок, хотя ничего плохого и не произошло. Осталось только смутное ощущение. Неприятный осадок непоправимой ошибки: она должна была что-то сделать, что-то очень важное, но не сделала или не смогла сделать. Может быть представиться?
Спохватившись, Тори приподняла красную шелковую юбку и чуть склонилась, уронив на лицо шелковистые белые пряди волос. Ее никто не учил этикету так детально как учили Илиясфиль, так что почерпнула свои знания девушка-ребенок в основном из книжек. Потому и значния были столь идеализированны и отрывочны.
- Астория фон Айнцберн. Принимаю клятву Слуги Лансера, - в тон Слуге произнесла девушка с нескрываемыми нотками радости - очень уж редко выдавалось общаться с кем-то, тем более на таких взаимоуважительных тонах. Право слово, Тори еще никто не называл госпожой кроме горничных, которые обращались так ко всем. А ощущать собственную значимость, что ни говори, приятно.
Интуиция подсказывала терпеливо помолчать хотя бы с полминуты: хотя Тори безумно хотелось выйти назад, на свет, было бы неправильно прерывать такие важные вещи как клятвы верности.

- Принимаю... - не совсем уверенно согласилась Астория - она представления не имела что такое может скрываться под странным словом "оммаж" и как ей надо реагировать. Слова "Клятва" и "обещание" были известны ей на двух языках - немецком и японском, так что о общем смысле она догадалась только по общему же контексту. Когда так клянутся - наверное, надо согласиться. И жалеть, что дедушка не упоминал как нужно вести себя со Слугой в таких случаях. Упоминалось, что Слуга это оружие. А с оружием вроде бы не полагается чувствовать себя принцессой?
Так что Тори в этот момент окончательно растерялась и запуталась. В собственных ощущениях, в то, как следует отреагировать, чтобы его не задеть, в том, что делать дальше. Дедушка не давал подробных инструкций. После призыва следовало отправить фамильяра в церковь, а затем последовательно заняться добычей Грааля, столь же последовательно шигая навстречу своей гибели. Думать об этом было грустно - но подобно другим гомункула Астория твердо знала, что в отличие от обычны людей у ее существования есть твердое предназначение, для которого она и была создана.
Больше инструкций не было. Горничные должны были восстановить часть замка волшебством - хоть и не слишком пригодный для жилья, замок оставался лучшей стратегической точкой из всех, имеющихся в городе. Стоило только проверить и восстановить барьер, окружающий лес.
Но сидеть на месте Тори не хотелось. Там, за лесом остался шумный осенний город, и его жизнь сейчас проходила мимо. А с ней герой, который живет и дышит несравнимо меньше ее - по крайней мере после долгих и грустных веков после своей смерти.
Движимая непонятным порывом, Астория отступила на несколько шагов, к лестнице, вновь просияв улыбкой.
- Идем на свет. Я хочу расспросить тебя обо всем-всем.

Холл встретил их осенней свежестью и не изменившейся за краткие, но неизмеримо важные минуты призыва обстановкой разрушений. Предвидя вопросы, Тори обернулась и обвела взглядом помещение - для наглядности.
- Здесь была Война, - просто пояснила девушка, переступая через широкие выбоины в мраморном полу легким, почти танцующим шагом. Со Слугой здесь не было страшно, а подобная обстановка ее не угнетала. Недостаток жизненного опыта иногда бывает очень кстати - особенно когда не знаешь что такое страх и не понимаешь, что такое война.
На очередном шаге Тори вдруг встрепенулась и настороженно подняла белую голову.
- В лес кто-то вошел, - тихонько сказала она, обернувшись на Лансера, в алых глазах проскользнула неуверенность, - Нам, наверное, нужно пойти навстречу?... Или ждать их здесь?
Страха не было - было разве что удивительно, что кто-то вошел в лес сразу после того, как она призвала Слугу. А ведь даже барьер заново восстановить не успела - будь барьер в порядке, можно было бы определить, кто вошел, сколько, и даже уровень примерной силы вошедших.
Надо сказать, Аcтории никогда не приходилось самой принимать сложных решений. И сейчас она чувствовала себя виноватой - какой... неправильный из нее Мастер...

<<<<<<<Лес
Приближаюсь к замку, Арчер ещё из дали заметил две фигуры: мужчину, на вид лет двадцать пять, тридцать и девушку, на вид которой было лет пятнадцать, семнадцать. Слуга и мастер. Что же, делать? Широ не давал никаких указаний на этот счёт, да слуга бы навряд ли их бы выполнил, но всё-таки, может стоить его предупредить. Хотя, с другой стороны, парень не сильно был взволнован, да и девушка тоже, скорее всего, это была одна из семейства Айнцберн, значит, она уже знала о их приходе и раз они не вышли к нам навстречу, то это значит одно из двух, либо слуга столь силён или самоуверен, что даже решил не выбирать место схватки, либо же, они сами не знали, что им делать и теперь ждут, что мы предпримем. Ладно, разведка, так разведка. Сзади показался Широ.
- Нас уже ждут впереди, думаю надо выйти и поприветствовать их, всё же они стоят и ждут нас, поэтому если мы не выйдем, это будет дурным признаком. - сказал Арчер, и без лишних слов направился вперёд.
Приблизившись к двум стоящим фигурам, слуга заметил выражение лиц присутствующих: девушки - удивлённое и озабоченное и парня - настороженное и внимательное, взгляд воина, готового к сражения. Парень опирался на, что-то замотанную в тряпку, хотя оружие было похоже на копьё. Копейщик значит. - подумал Арчер, вспоминая прошлое. Тут слуга решил немного позабавиться.
- Приветствую вас, а мы тут заблудились, вот ищем дорогу, не подскажите, далеко ещё до вистебюля?
Хоть улыбка и появилась на лице Арчера, взгляд остался холодным, взгляд человека, который привык к неожиданным атакам и уже заранее просчитывающий варианты схватки.

Отредактировано Archer (2010-10-14 11:10:29)

Астория выглянула из-за спины Диармайда, как маленькая девочка, которой сказали стоять смирно, но которая не может удержаться от любопытства. Она не ощущала опасности, и от нее опасности не исходило. Только интерес - и легкое удивление. Слуга в красном и ничем не примечательный парень.
- Дедушка говорил, что Слуги нужны, чтобы сражаться, - сообщила Тори, подняв глаза на Диармайда, - А он что, дурак? Зачем он спрашивает у нас дорогу? - громко и с искренним удивлением спросила она, указав пальчиком на Арчера, не поняв сути вопроса.
Ее невинный вопрос прозвенел в в сгустившемся от напряжения, исходящего от мужчин, как звон маленького колокольчика. Она отступила на шаг влево от Диармайда и приподняла края красной юбки. Парень понравился ей больше - по крайней мере не задавал странных и непонятных ей вопросов. Может хотя бы он в этой паре не дурак?
- Астория вон Айнцберн, новый Мастер от семьи Айнцберн. А ты - мой враг, - легкий наклон головы и светлая улыбка, - Верно?